«Переезжать в Каменную Горку — ну уж нет!». Как живет старый район у метро «Пролетарская», возле которого строят новый ЖК

Почти 170 тысяч квадратных метров нового жилья, критика ПДП и никакой конкретики по срокам

С точки зрения инфраструктуры и расположения, велозаводской поселок можно считать почти идеальным. Он находится почти в центре города — до ж/д вокзала минут пять на машине. Город словно держит его в ладонях: с одной стороны района Антоновский парк, с другой — железная дорога со станцией «Минск-Восточный», с третьей — Партизанский проспект и Мотовелозавод.

По стандартам времени, когда здесь строились первые дома (а это конец 40-х — середина 50-х годов прошлого века), поселок и правда считался идеальным. Это своеобразный город в городе со всей необходимой инфраструктурой. Да и в архитектуру тогда умели — малоэтажная застройка с высокими потолками, толстыми стенами, красивыми фасадами и эркерами.

И хотя некоторые жители до сих пор довольны и домами, и районом, у города другие планы. В 2017 году на общественное обсуждение вынесли очередной масштабный проект сноса десятков 1−3-этажных домов, на месте которых собираются построить почти 170 тысяч квадратных метров нового многоэтажного жилья.

«В другой район я переезжать не хочу. У меня-то машина есть, но удовольствия жить в какой-нибудь Каменной Горке никакого»

Стоит признать, что до конца объективной в вопросах этого района быть не могу. Я жила здесь в одной из «сталинок» около 2,5 лет. Этого времени хватило, чтобы окончательно влюбиться в малоэтажную застройку. Зато я могу понять местных — у этого района словно есть душа.

Первым делом мы с фотографом Пашей решили проверить заброшки. На Стрелковой улице их парочка. Забитые досками и решетками окна на первых этажах и выбитые стекла на вторых. Из некоторых еще видны последние признаки жизни людей, например, оборванный тюль на покосившемся карнизе.

— Уверена, эти заброшки давно облюбовали бомжи, — говорю я Паше.

Но он уверен, что забраться в них возможности нет и никто в них не живет. Пока мы ходили вокруг домов, заглядывали в окна. Порой доносился запах сырости, гнили и какой-то мертвечины. Но в одном из домов я все-таки нашла вход. Кто-то выбил решетку, которая легко поднимается небольшими усилиями.

Убедившись, что в заброшках мы вряд ли найдем живую душу, отправляемся на соседнюю улицу — Станиславского.

В подъезде двухэтажки сидит, словно охранник, молодой человек, курит и решает вопросы по телефону. Нам он улыбается, но просит не делать фото. Из разговора вытягиваем, что живет он здесь в квартире, которая перейдет ему по наследству от бабушки.

— Я часто летом выхожу посидеть в подъезд. Ощущение, что не в городе, а частном секторе живу. Всеми соседями дружим, наверное, это еще с советских времен привычка осталась. Отмечаем во дворе праздники часто. И вообще я считаю, что лучше этого в Минске района нет. Все нужное рядом — электричка, метро, тусовочная Октябрьская, магазинов много, бассейн, кинотеатр. И уезжать отсюда в Каменную Горку или Сеницу — нет уж.

Дом, в котором живет Александр (так зовут парня), планируется снести. И он об этом знает. Говорит, в общественных обсуждениях не участвовал — бесполезно.

«Здесь с плакатами никто не будет бегать и орать против строительства новых домов»

Через дворы, в которых сушится белье на веревках, мы набрели на три одинаковых по виду двухэтажных дома. Один из них, что ближе к Христианскому центру, со свежевыкрашенным фасадом, деревянным забором и небольшим огородом. Мы долго стоим возле калитки в надежде, что нас заметят жильцы дома. Когда надежда была потеряна, и мы начали отходить от дома, услышали вопрос: «Чем интересуетесь здесь?». К нам подошел мужчина в возрасте — владелец одной из квартир в этом доме. Он немного посвящает нас в историю:

— Строили эти дома пленные немцы после войны. Первыми жильцами был генералитет. Позже дом передали заводу МЗОР. Сначала дом планировалось разделить на две квартиры. Сейчас он четырехквартирный. Стены здесь около 60 сантиметров. Буквально на днях мерил.

Живет он здесь недавно. По его словам, снести этот и похожие дома рядом хотят уже лет 30. Квартиры пришлось приватизировать — давила администрация.

— Года три назад нас оповестили о сносе, но что-то пошло не так. Я где-то читал, что католики, которые сделали напротив нашего дома Христианский центр, хотели забрать себе кусок земли вплоть до Станиславского, 24.

— Если хотят снести, то зачем, судя по всему, недавно фасад реставрировали?

— Да это они «бабки» отмывали. Рабочие от ЖЭС без трудовых книжек тут ремонт делали. Они-то и сказали, что деньги отмываются. Строители сделали все тяп-ляп. Налепили синюю сетку на стену и зашпаклевали. Сказали, за счет нее еще немного продержатся стены.

Мужчина утверждает, что согласился бы поменять это жилье на квартиру в новостройке. И говорит, что местные не против новых домов в этом районе.

— Здесь с плакатами никто не будет бегать и орать против строительства новых домов.

Состояние дома мужчину совсем не радует. Он вспоминает, что когда вбивали сваи для новостройки в ЖК рядом, дом отреагировал — в стенах были какие-то щелчки.

— Если увидите, что кто-то продает здесь квартиру, не лезьте — совершите огромную ошибку — дом разваливается. Когда-то он был под ЖЭС, сейчас его кинули, никто брать ответственность не хочет. Вот, например, ребята молодые купили квартиру здесь и попали в такую ж***! Они не знали, на что шли. У них в душе еще Эльдорадо. Один парень снимал нижнюю квартиру и всем в интернете рассказывал, что дом классный, соседей не слышно. Ну, конечно, не слышно — верхний сосед в тюрьме сидел, а мы и другие соседи детей этого парня слышали прекрасно, просто не возмущались.

«Наш дом ближе к новостройке, никакого грохота не было, когда ее строили»

— Да врет он все! Какие еще щелчки в стенах? Наш дом ближе к новостройке, никакого грохота не было, когда ее строили. А у него якобы дом ходуном ходил, смешно, — так ответила на историю своего соседа Роза, жительница квартиры в таком же доме рядом.

Живет она здесь давно, ее родители получили квартиру. Цветы женщина высаживает на участке от безвыходности — заниматься этим не любит, но «не может же быть земля голая».

— Я знаю, что дом снесут. Лет десять и больше снести хотят. Предлагают квартиры, но где — не знаю. Может быть, в нашем районе, а может и в другом. Еще не было никаких точных заявлений.

— У вас красивый район.

— Ну, как вам сказать… Это лучше, чем жить в больших высоких домах. У нас в доме никаких проблем нет, он еще не одно десятилетие простоит. Крыша ни разу не текла.

«Дома на другой стороне улицы уже снесли, а мы так и остались тут»

За час мы с Пашей обошли почти все заброшки, познакомились с местными котами и собаками, отметили пару классных локаций с архитектурными излишествами, как могли бы их назвать в Советском союзе после 1955 года. По этим дворикам можно гулять и каждый раз находить что-то новое. Пользуйтесь, пока не снесли.

В одном из дворов на Велозаводской улице мы встретили двух пенсионерок — Павловна и Михайловна, как они сами представились. Первая живет здесь в двухэтажке с 1971 года, вторая — когда-то жила, но построила новую квартиру и переехала.

— Снести наш дом пытались раза четыре. Я сюда заселилась 50 лет назад. Уже тогда были разговоры о сносе. Дом построен в 1949 году. 5−7 лет тому нас заставили приватизировать квартиры. Когда проходила приватизация, нам женщина в администрации сказала, что не надо было торопиться — снос приостановлен, — рассказывает Павловна.

— В последнем доме на этой улице воды нет. Оттуда почти все выселились, но четыре семьи остались, не захотели уезжать, — говорит Михайловна.

— Наверное, им не нравится то, что предлагают взамен, — поддерживает разговор ее подруга.

— Но как только станет известно, что дом точно снесут, у них никто спрашивать не будет — выселят, дадут квартиру какую-нибудь.