«Богом забытое место» с экспериментальными домами. Как живут люди в районе возле будущей большой стройки «Айрона» в Минске

По Генплану в границах пр. Жукова — железная дорога Минск-Брест — пер. Софьи Ковалевской — ул. Попова — границы производственной зоны 175 ПЗ-в — ул. Железнодорожной хотят сократить производственную территорию, тем самым увеличив жилую более чем на 10 гектаров. А за счет строительства нового многоквартирного жилья вместо 2,7 тысяч человек здесь будут проживать почти 7 тысяч. Планируется построить детский сад на 320 мест, реконструировать хореографическую школу под общеобразовательную.

Что касается частного сектора возле железной дороги и станции «Столичный», то усадебную застройку здесь хотят сохранить и выделить участки для новых домов. Стоит отдать должное Генплану — скверы на ул. Малой, Минина и Железнодорожной останутся. Да и в целом, производства давно «используются неэффективно и не соответствуют экологическим регламентам на территории жилой зоны». Территория осваиваться будет в два этапа — до 2025-го и 2030 годов.

«Почему бы здесь не сделать магазин? Много ведь людей живет»

Во дворе возле дома 28 на переулке Софьи Ковалевской лишь парочка прохожих. Попытки позвонить в домофон жильцам закончились лишь одним сухим ответом мужчины: «Сносить нас никто не будет».

Возле соседнего 25 дома нас заприметила приятная старушка. Она наводит порядки на клумбе под окнами дома.

— Живу я здесь с 1962 года, а дом построен в 1957-м. Но удобства все есть, — рассказывает Зинаида Никандровна. — Вода и отопление у нас от газа, поэтому не страдаем — в любое время года можно включить тепло. Но обеспечение совсем никакое. От «силиката» (Минский комбинат силикатных изделий — прим. ред.) магазин бестолковый какой-то. Есть еще два маленьких магазина в новом здании в одной остановке отсюда. Но хотя бы один другого дополняют. А чтобы хорошо закупиться, надо ехать на Уманскую. Почему бы здесь не сделать магазин? Много ведь людей живет.

Зинаида Никандровна показывает на недострой возле своего дома. Говорит, в таком состоянии его оставила какая-то компания два года назад. И якобы им то ли запретили строить, то ли деньги закончились.

Она по-хозяйски показывает свой участок клумбы. Говорит, решила посадить тюльпаны. И очень не согласна со своими молодыми соседями.

— Они выйдут на скамейку сидеть вечером, а чтобы порядок навести у дома, такого не бывает. Я в этом доме самая молодая и энергичная, — улыбается женщина.

«Даже если нашу квартиру разрушат, новую дадут! Выгодно»

Когда заходишь во дворики двухэтажек, есть ощущение, что время здесь остановилось в 90-ых. Обветшавшие кирпичные фасады, гаражи, за которые мамы говорили не ходить, гнилые и ржавые «бэхи», игрушечные пистолеты и сдутые мячи, едкий запах вареной рыбы и белье на веревках. И все это приправлено осенней листвой.

— Говорили месяца четыре назад, что нас будут сносить, но все затихло. Никаких писем не присылали, конкретики нет, — делится Людмила, жительница 26-го дома. Она вышла покурить крепкую сигарету на скамейке у подъезда.

Она купила здесь квартиру и переехала в 1996 году. Соседи, которые живут здесь долгие десятилетия рассказывали, что дома эти построили немцы после войны.

— Все рушится, валится. Со стороны улицы только неделю назад утеплили фасад. Дома-то уже на износе. Неизвестно, сколько этот дом простоит. О сносе говорят с тех пор, когда я сюда заселилась. Подвал закрыли на замок лет 20 назад — боюсь представить, что там творится. Но по воде, отоплению ничего плохого сказать не могу. Пару лет назад только батареи не грели, вызывали с соседкой ЖЭС.

— Переехали бы в новостройку жить?

Людмила сменяет категоричный тон и тихо с сожалением произносит:

— Я уже привыкла здесь жить. Живешь и живешь… Нормально.

За сквером Минина, в котором мужики на троих сообразили бутылку дешевого вина, и стадионом, который раньше принадлежал заводу, стоят две старенькие двухэтажки — 13 и 13А. На подоконнике в окне первого этажа сидит паренек лет 10 и машет нам рукой. Просим его открыть форточку. На кухне вся семья в сборе. Оказалось, сидят втроем на самоизоляции из-за коронавируса, поэтому общаемся через окно.

«Наш район будто заброшен. Пока это богом забытое место»

Собравшись уезжать, мы с фотографом решаем проехать дальше по переулку Софьи Ковалевской. И не зря. Внимание привлекает совсем уж необычная панельная двухэтажка. Во дворе на удачу встречаем седовласого Виталия, который чинит что-то в своем стареньком Форде. Мужчина живет здесь всю жизнь. Его родители работали в институте стройматериалов, который раньше находился на Минина, 21, и получили квартиру в доме 34А к.1.

— Институт разрабатывал разные проекты домов и планировок. И наш дом, и те, что в округе, стали экспериментальными. Они построены в 1968 году. Например, у нас в каждую квартиру отдельный вход, даже в те, что на втором этаже. И в целом дома добротные, кирпичные. Лет 15 назад нам утеплили фасад. У нас все условия, а на переулке Вавилова раньше жили родственники в доме барачного типа и ходили к нам мыться по выходным.

О проектах по сносу Виталий слышит уже лет 30. Когда-то говорили, что как только закроют аэродром рядом, то возведут многоэтажки вместо нынешней малоэтажки. И сюда стараются скорее прописать больше людей, чтобы получить «лишние» квадратные метры.

— Я ремонт затеял, а соседи в недоумении: «Зачем, если снесут?» Ну, а что делать? Хочется же в комфорте жить. И когда снесут? Тоже не понятно. Ни за что бы не променял эту квартиру на новую. Здесь всегда было хорошо, даже когда этот район был блатной, бандитский. Ощущение, что живем в частном доме — тихо, спокойно, все соседи друг друга знают, даже оплачиваем земельный налог. Тут раньше и огороды были.