«Звериный оскал капитализма» или как латвийцев, которые получили жилье при советской власти, бесцеремонно выселяли на улицу

— 30 октября 1991 года Верховный совет ЛР принял Закон о денационализации домовладений, — рассказывает Ирина Сярки, исполнительный директор латвийской ассоциации недвижимости. — По данным Центрального статистического управления, за 10 лет, с 1991 по 2001 годы, комиссиями по денационализации было получено 22 153 заявления от бывших домовладельцев и их наследников, претендующих на свою недвижимую собственность. Но настоящая бомба была заложена в том, что дом передавался новому владельцу с серьезным отягощением в виде проживающих в нем жильцов. При этом на 7 лет устанавливался переходный период, во время которого хозяин не мог выселить арендатора.

Это было, пожалуй, одно из самых недальновидных решений, принятых в новообразовавшейся республике:

— Реституция стала одним из первых законопроектов с момента объявления независимости Латвии. Механизм передачи не был отработан до конца, как процесс проверки документов на собственность. Воодушевленные восстановлением «исторической справедливости» люди просто не поняли, чем это грозит. Понимание пришло лет через 8−10, когда назад дороги не было. Многие досоветские хозяева, которые остались в Латвии, проживали в многоквартирных домах наряду с другими жильцами. Никто не будет от соседа ждать такой западни. И люди искренне считали: «Если я здесь прожил всю жизнь, значит это мое. И никто меня отсюда не выгонит». И только когда начались выселения — до них дошло, что все всерьез.

Поскольку Латвия во время Второй мировой войны почти не пострадала, в ней сохранились практически все архивы, в которых значилось, что и кому принадлежало до прихода советской власти. Единственное, что требовалось от собственника — подтвердить родство. 500 тысяч человек по всей Латвии проживали в домах, на которые досоветские собственники объявили свои права. В Риге в таком положении оказался каждый пятый квартиросъемщик.

— И вот, жители многоквартирных домов вдруг узнают, что живут на чужой земле и обязаны вносить за нее арендную плату, — рассказывает Ирина. — Причем, хозяева могут на свое усмотрение прирезать к дому дополнительные участки. Ведь территория дома — это не только тот квадрат, на котором стоит фундамент, а еще стоянки вокруг, детские площадки и прочее. До 2015 года жильцы многоквартирных домов обязаны компенсировать хозяину еще и земельный налог. Это правило отменят только с 1 января. У меня есть квартира в микрорайоне, 45 кв. м в типовой многоэтажке. Земля принадлежит одной из религиозных конфессий, и я плачу им 220 евро в год.

Причем, если изначально существовали ограничения по повышению арендной ставки, то с 2006 года все «потолки» отменили. Собственники смогли назначать арендную плату на свое усмотрение. Особенно больно это ударило по жителям коммунальных квартир, расположенных в центре Риги — по людям, которые всю жизнь ютились на общей кухне за неимением средств на более достойное жилье.

— Люди, которые платили по 20 сантимов за кв. м, вдруг получают счета на 5 латов за кв. м! У них накапливаются долги, и в итоге их выселяют из квартиры за неуплату арендных ставок. Полгода неуплаты — и хозяин имеет право выселить. Вызывается муниципальная полиция, и жильцы со всеми вещами выдворяются на улицу. Бывало, что хозяин предлагал жильцам компенсацию, чтобы они освободили квартиру добровольно, но обычно купить на эти деньги новую квартиру было практически невозможно.

Впрочем, реституция ударила не только по беднякам, но и по гражданам высокого сословия, унаследовавшим от советской власти роскошные апартаменты в историческом центре Риги. Многие элитные жилые дома, построенные в XIX веке, в постсоветский период вновь обретали своих прежних владельцев, а вернее их законных наследников.

— Наследники заламывали арендную плату, жильцы, конечно же, ее игнорировали, за долги им отключали все коммуникации и они жили в своих роскошных апартаментах без света, отопления и воды. Через полгода их выселяли на улицу, — рассказывает Ирина Сярки. — Я лично была в таком доме, где отключены все коммуникации. Шикарное 6-этажное здание конца XIX века, 2 года нет никаких коммуникаций. И люди там жили, в своих шикарных 120−150-метровых квартирах без воды, электричества, газа и отопления. Потому что ехать им было некуда, хозяин дома не появлялся и никаких компенсаций не предлагал. На сегодняшний день этот дом уже продали и расселили, но что там творилось в момент, когда мне довелось там побывать — словами не передать!

Большинству новоиспеченных хозяев неоткуда было брать средства на капитальный ремонт зданий, которые и так достались им в сильно изношенном состоянии. К тому же многие, в одночасье став домовладельцами, попросту не знали, что делать с нежданно-негаданно свалившейся собственностью. Так и стали появляться в латвийской столице многочисленные небезопасные для жизни дома-призраки.

Когда в начале 90-х принимался закон о реституции, то предполагалось, что в течение 7 лет все собственники быстро заявят свои права, вернут себе законное имущество, и вопросы исторической справедливости выветрятся сами собой. Но поток хозяев, а вернее их наследников, желающих отвоевать некогда отнятые метры и гектары, не иссяк даже после того, как реформа о денационализации завершилась.

— Денационализация продолжалась вплоть до 1996 года, а затем свое имущество можно было возвращать в судебном порядке. В 60% случаев имущество возвратили, в 30% — в праве собственности было отказано, в 10% — была выплачена компенсация.

Из-за несовершенства законодательства и расплывчатых формулировок принимались и ошибочные решения. Суды весьма лояльно относились к документальным подтверждениям права наследования. Иногда принимались во внимание даже устные свидетельства совершенно сторонних людей. В результате недвижимость вернули даже представителям диаспоры балтийских немцев, которые с началом Второй мировой войны массово, по призыву Гитлера, покинули Латвию и эмигрировали в Германию, получив при этом от латвийского государства компенсацию за оставленные дома и земли.

На этом, впрочем, история не заканчивается. Последствия реституции жители Латвии расхлебывали еще не один год:

— Эта тема до сих пор кровоточит. У нас были такие прецеденты, когда хозяин дома вроде бы не объявился, город провозгласил этот дом муниципальным, жители приватизировали квартиры, продали их, и вдруг нарисовался досоветский собственник. Суды были завалены жалобами. Ситуация была очень тяжелая. В последние годы, например, парламент постоянно возвращается к рассмотрению закона о компенсации за утраченную еврейскую собственность. Этот вопрос до сих пор не закрыт. Так что можно сказать, что в законе, принятом в уже далеком 1991 году, оказались заложены многие мины замедленного действия.

Но, несмотря на привычку рубить с плеча, правительство Латвии все-таки озаботилось судьбой заложников хозяйских домов: им предлагается жилье в муниципальных домах, которые являются аналогом наших арендных: новые, но простые, панельные, на отшибе города.

— Такое жилье дают очередникам, в число которых входят малообеспеченные семьи и жители денационализированных домов. Как правило, переезд давался людям совсем не просто. Ведь квартиры, которые им пришлось покинуть, располагались в историческом центре, в престижном месте, а новое жилье, которое дает город — как правило, на окраине.