«Можете выдохнуть, самое плохое уже случилось. Доллар остановится на Br22 тыс., а $ 900 за „квадрат“ — адекватная цена» — бизнес-ангел

О кризисе и нефти

— Кризис точно не в головах. Он самый что ни на есть настоящий, мы такого никогда не переживали, поэтому столько мнений и вопросов. Кризисы прошлых лет были мелкими волнами, прелюдией к тому, что есть сейчас. Вот к такому положению мы шли 25 лет. Сейчас происходит полноценная самостоятельная белорусская кризисная история, и она должна была произойти. Мы, как общество, совершали слишком много неправильных действий, которые должны были привести к таким последствиям. Долгое время эти ошибки на нас никак не отражались: средняя зарплата стремилась к $ 1 000, бурно развивалось строительство жилья, были кредиты. Теперь же ранее принятые неразумные решения дали о себе знать.

У нас было два источника роста. Первый — восстановление постсоветской экономики, то есть если загрузку советских гигантов удалось увеличить с 20% до 60%, то это даст свои плоды в любом случае, даже без инноваций и инвестиций. Второй источник — это Россия. Когда российская нефть выросла в цене с $ 30 до $ 120 за баррель, это привело к появлению большого количества денег в соседней стране. Российское производство не могло «угнаться» за этими деньгами, поэтому их рынок «всасывал» в себя результаты производства других стран, в том числе и белорусское, что позволяло нам зарабатывать и развиваться. Эта история завершилась.

Отвечая на ваш вопрос, почему нефть упала в цене, хочу отметить, что специальных знаний по этой теме у меня нет. Есть лишь те знания, которые я получил из открытых источников. Нефть была спекулятивным товаром, и ее цена гналась за всё возрастающим потреблением. Но не сказать чтобы неожиданно, на рынке появилась сланцевая нефть, себестоимость которой $ 65 за баррель. То есть сегодня бесконечное количество нефти в мире можно получить с такой себестоимостью. Впервые за 150 лет истории нефтепромышленности у этого ископаемого появился ценовой потолок. Точно так же, как у нефти есть ценовой «потолок», у нее есть и «дно». Исходя из тех источников, которыми я располагаю — самая низкая цена за баррель добытой и переработанной нефти может быть $ 40. Дешевле продавать нефть выгодно только Саудовской Аравии, у которой сосредоточено 30% от всей мировой добычи нефти.

И вот что мы имеем: нефть подешевела, денег у России стало меньше, плюс повлияли наложенные на нее санкции — кризис в России и у нас. Я верю в то, что самое страшное мы уже пережили. Можно уже выдохнуть. Однако и причин для роста экономики как у Российской Федерации, так и у Беларуси нет и не предвидится.

О зарплатах и валютном рынке

— Наши зарплаты на сегодня полностью соответствуют нашей производительности. Средняя зарплата в Br7,5 млн отражает уровень развития нашей экономики. Однако есть другая сторона медали — цены на услуги и товары, в которых велика доля импортной составляющей. Мы — малая открытая экономика, и отечественный производитель пока не в состоянии предложить дешевую альтернативу на все товары и услуги. Но и здесь есть хорошие новости: исходя из того, что делает Национальный банк и правительство, а совершают они правильные действия, очень скоро курс должен остановиться, если не навсегда, то очень надолго. Мой прогноз таков: курс замрет на уровне Br21 500−22 000 лет так на 10. Конечно, экономика — наука не точная. Нельзя предусмотреть всего, но есть такое ощущение, если конечно вдруг не победят другие «силы влияния» в правительстве.

Сегодня основная проблема — совершенное отсутствие какой-либо стратегии управления крупными промышленными госпредприятиями. В стране существует огромный сектор, который раньше мы питали деньгами. Речь идет о сельском хозяйстве, деревообработке, машиностроении. Деньги закончились, а с предприятиями нужно что-то делать. Они не жизнеспособны, их нужно либо закрывать, либо приватизировать по низким ценам. Сегодня никто не заплатит за МАЗ $ 1 млрд, на который мы претендуем. Можно рассчитывать только на значительно меньшую сумму.

Еще один пример. Раньше мы производили 500 тыс. телевизоров в год. За прошлый год мы произвели 24 тыс. единиц этого товара. В октябре прошлого года не произвели ни одного. В итоге и не продали все предприятие, и сами остались ни с чем. Там, где есть конкуренция, нужен современный менеджмент, достаточно жесткие решения. Если с калием мы как-то справляемся, то с товарами, у которых очень много конкурентов на внешнем рынке: велосипеды, телевизоры, грузовые автомобили — мы пока работать не умеем.

По оценке Евразийского банка развития, который предоставил нам очередной кредит, у нас в стране 1 млн неэффективно занятых людей, то есть они просто лишние в нашей экономике. Стоимость поддержания видимости их работы слишком дорого для нас обходится. Вспомните Маргарет Тэтчер, которая «железной» рукой закрывала шахты и говорила, что, если их никто не покупает, значит и государству они не нужны. Несмотря на то, что «железную леди» все ненавидели, благодаря ее жестоким решениям британская экономика сейчас в очень хорошей форме.

Мы не первые, кто переживает такую ситуацию. Точно такой путь прошла вся Восточная Европа в начале 90-х гг. Разные страны использовали свой план выхода из кризиса. Мы можем проанализировать чужой опыт, чтобы понимать, как лучше всего поступить нам.

О стабильности без роста, рынке недвижимости и кредитах на жилье

— Так как никаких жестких решений в промышленной сфере не предпринимается, то я могу лишь предположить стабилизацию экономики, после которой будет долгий период стагнации. То есть рост нашей экономики будет составлять 0% или 0,5% в год на протяжении пяти лет, если не предпринимать никаких активных действий.

Теперь о рынке недвижимости и ценах. Есть себестоимость строительства жилья, в которую входит цена «панели», монтажа, проектирования и т. д. Это где-то $ 400. Далее, есть цена площадки, которая сегодня дается только с большими обременениями в виде отселения, установки сетей. Этот фактор очень серьезно влияет на цену «квадрата». Плюс если застройщик берется за строительство объекта, берет кредит под 35% годовых, а начинает продавать только через два-три года, то сумма вложений удваивается. И как этому не отразиться на цене жилья? Откуда застройщику взять эти деньги?

Я считаю, что цена в $ 800−900 за один кв. м абсолютно адекватна (как некий кризисный минимум) для столицы европейского государства. Я уверен, что это и есть ценовое дно, ниже уже не будет. Никакого пузыря у нас и не было. Если люди не разбираются в экономике, не понимают, что происходит в стране, то они будут кричать о том, что цена должна быть ниже. Лично для него, для отдельного конкретного белоруса, это дорого, но с точки зрения обоснованности эта цена приемлема.

Однако недвижимость — это не самая большая проблема. Есть более глобальные вопросы, связанные со стоимостью денег. Если у нас кредиты выдают под 35% годовых, а в других странах под 3%, то именно здесь и находится главный секрет. Когда есть возможность получить кредит на 30 лет под 3% годовых, то это позволяет обзавестись жильем, не имея на него денег, а значит, сформировать спрос на эту квартиру, отдавать деньги банку и запустить систему. У нас этого не происходит, потому что в предыдущие «жирные» годы сформировалась привычка к девальвации, которая привела к удорожанию денег: 35% это запретительно высокая ставка. При такой цене денег никакие долгосрочные инвестиции невозможны, а строительство домов — это долгосрочная инвестиция.

Что привело к ставкам в 35%? Высокие девальвационные ожидания, а также высокая инфляция. При официальной инфляции 20% в год цена денег в 35% — это адекватно. И снова правительство все делает правильно. Оно пытается сжать инфляцию до 10% в год, поэтому, в том числе, у нас нет сегодня пустых кредитов. Государство пытается жить по средствам, снизить инфляцию и сформировать стоимость денег в районе 14−15%. При таком раскладе кредит брать можно. Когда мы к этому придем — неизвестно. Если это произойдет к концу 2017 года, то я буду просто счастлив.

О том, повлияет ли вхождение юаня в список резервных валют

— Ни на что юань не повлияет. Эта валюта очень четко регулируется в своем государстве. Китай является самым большим держателем долларов США. При желании Китай может обанкротить США, но ведь США — главный покупатель Китая. Зачем это делать? Это никому не выгодно. Вы бы были заинтересованы в банкротстве человека, который платит вам деньги, а еще и должен их немало? Нет? Вот и Китаю это не интересно. Это макроэкономические игры, где все друг от друга зависят. Ни мы, ни Россия и близко не подошли к этому игорному столу, за которым играют Китай и США. Подумайте: товарооборот России и Беларуси — $ 30 млрд, России и Китая — $ 70 млрд, Китая и США — более $ 500 млрд.