«Отец сказал, что уедет отсюда последний». Как сейчас живет бывший военный городок в Минске, куда до сих пор приезжает автолавка

Дома как в Осмоловке, военное прошлое и «рухлядь», не видавшая капремонтов

В прошлом жилой городок Министерства государственной безопасности, в настоящем — часть Советского района Минска. Если однажды случайно не наткнуться на этот квартал, вряд ли бы что-то сюда привело. Он скрывается по привычке от лишнего внимания за высоким бетонным забором. За годы он оброс крупными соседями — заправкой «А-100», садовым товариществом, «Экспобелом», трассами и развязкой.

Городок образовался в конце 1940-ых. Интересно, что дома здесь построены по проектам советского архитектора Михаила Парусникова, благодаря которому появились в Минске здания КГБ, Нацбанка, стадион «Динамо». К слову, по такому же проекту построены жилые дома в Осмоловке. Так что этот квартал часто называют ее младшим братом.

Из-за назначения жилгородка квартиры в нем получали военные из части, которая находится недалеко отсюда.

Район остался почти в первозданном виде. Сталинки, деревянные сараи и гаражи, небольшие огороды по периметру, скрипучие полы в подъездах, бывший дом культуры с колоннами и барельефом в виде герба.

Во дворе нам с фотографом встречается один из старожилов — 75-летний мужчина.

— Вы, наверное, пользуетесь только визуальными возможностями понять, что вам нравится эта рухлядь, — характеризует нашу прогулку он.

— Почему же рухлядь?

— Потому что постройка 1950-х годов. Ни разу за это время не делались капитальные ремонты. Последний раз коммуникации поменяли в году 61-ом. Я здесь живу с 1953 года, поэтому все знаю.

По его словам, еще когда была «красная» власть, в городке планировалась реконструкция. Но проекты нивелировали, оставили на бумаге. Жители всегда сами ухаживали за городком. Они подчинялись руководителю, который организовывал субботники.

— Все деревья и кусты, которые мы видите, посадили когда-то жители. Лес, через который все ходят на остановку, посадили в 1957 году. Скоро начнут пилить…

«При коммунизме жили: если надо что сделать или построить, никого не звали, все сами»

Весь квартал насчитывает 12 жилых домов. В большинстве это сталинки, есть хрущевка. Еще два нетиповых дома построили позже всех — в 90-ых, из-за чего жителей прибавилось, а инфраструктура начала постепенно пропадать. Сегодня здесь нет даже маленького магазина. Только табачный ларек одиноко стоит возле дома культуры.

По центральной дороге спешит по делам Галина, но, когда узнает, что мы пишем о районе, с радостью начинает рассказывать обо всем, что знает.

— Я вам так скажу. Жить здесь как в райском уголке! Жаль, вы зимой приехали. Летом у нас шикарно, очень красиво. Аллея вся зеленая. Я живу здесь почти 50 лет, вырастила двоих детей, и никуда не уеду. Раньше это была большая деревня, в которой все друг друга хорошо знали. Дети всегда были под присмотром взрослых. Если вдруг ребенок за забор ходил, его за ручку быстро домой приводил кто-то. Если мальчишки и девчонки начинали прятаться и курить, родителям сообщали сразу. Короче, ничего тогда нельзя было скрыть.

Галина переводит тон и с грустью в голосе замечает:

— Сейчас такого нет, каждый сам за себя. Была начальная школа, но на ее месте построили дом. Приходится возить детей в Минск. Детям заняться у нас нечем. В клубе (так называют местные дом культуры — прим. Realt) работали детские кружки, кино показывали. И все праздники там проходили, потому что было кафе. Свадьбы и сына, и дочки в нем справляли. А еще была в клубе хорошая столовая. В нее приходили кушать из военчасти и приезжали медработники из Зеленого луга на машинах скорой помощи.

Она живет в самом начале улицы в доме № 2. Утверждает, что ее дом единственный в поселке, в котором проводился капитальный ремонт, но было это еще в 1987 году. Тогда от дома остались только родные стены, остальное разобрали. Сделали перепланировку — так в квартирах появились отдельные ванные и туалеты.

— Перекрытия в этих домах деревянные. Непонятно, как еще люди живут. Делают ремонты за свой счет. Когда мы начинаем возмущаться и жаловаться, тогда здесь создают видимость ремонта. Например, каждый год подкрашивают фасады. Еще у нас утеплили фасад, но три квартиры остались неутепленными. В нашем доме нет скатной крыши, нужно чистить стоки, но никто этим не занимается. Но все, что от нас зависит, мы стараемся делать. Лавочки, песочницы, беседки поставили. Но уже не так, как раньше. Тогда ведь при коммунизме жили: если надо что сделать или построить, никого не звали, все сами.

«Те, кто успел получить квартиры и переехать, просились назад в городок»

К беседе присоединяется знакомая Галины, местная жительница Наталья. Она переехала сюда с родителями из Германии в 1956 году, когда ей было два года.

— Когда-то о нашем городке уже писали, что это был закрытый режимный объект. Вот мы смеялись тогда, — вспоминает Наталья. — Городок у нас прекрасный. И дома хорошие, не сравнятся с нынешними новостройками. Когда я пошла в первый класс в 1961 году, здесь построили хрущевку и дали нашей семье квартиру, а потом снова переселили в сталинку. Но мы не жаловались. Комнаты больше, потолки трехметровые.

Женщины рассказывают и о судьбе клуба. Оказывается, закрылся он еще в 90-х. Но в здании еще оставались столовая, медпункт, почта и магазин. Потом здание продали, начался ремонт. Позже его арендовали киносъемщики. Но летом вдруг всех выгнали. И ремонт бросили на полпути.

— Боюсь, снесут его и построят какую-нибудь 25-этажку, — рассуждает Наталья.

— Так она сразу под землю провалится к чертям, — смеется Галина. — Мы не дадим здесь строить высокий дом.

— А кто нас спросит? — отвечает Наталья. — Найдут инвестора и построят. Людей будет много, двор захламят машинами. Но страшнее всего, если сделают сквозной проезд.

Наталья вспоминает, как здесь было «великое переселение».

— В 1984 году начали давать квартиры в Минске пенсионерам из нашего городка. И мой отец сказал, что уедет отсюда самый последний. Нам даже сказали, в каком доме будет квартира. Но спустя год все заглохло. А те, кто успел переехать, просились назад в городок и отрекались от нового жилья.

Разговор прерывает проносящийся по дороге кроссовер.

— Едет, наверное, мусор выносить, — говорят женщины. — Часто сюда машины приезжают. Люди из частного сектора через дорогу. Они себе мусорные контейнеры не ставят, а вывозят к нам.

«В 2004-ом видел не скажу на чьем столе проект многоэтажной застройки этого района»

— Тут был лес, болото и гравийная дорога, — так описывает прошлое района местный житель Александр. — Тут почти все были работниками специального подразделения госбезопасности, но смысл его пропал, когда СССР распался.

Мужчина вспоминает, как в 1985 году на поле, где сейчас поселок Солнечный, он катался на лыжах. А еще бегал по узкоколейной железной дороге, проложенной до деревни Дроздово.

Кстати, в 1930-е годы по ней интенсивно ходили составы, которые подвозили торф к электростанции. Рельсы были проложены посередине нынешнего проспекта Независимости.

— Жилось раньше отлично. Вечером в клубе в бильярд играли или кино смотрели. Устраивали субботники, после которых отдыхали во дворах с чаркой. Сейчас здесь хорошо детям. Могут гулять до полуночи во дворах, и никто не боится выпустить их.

Александр рассказывает интересный факт. Одноэтажка на Маневича, 3 — здание бывшей казармы, переделанной в квартирный дом. Его предлагали снести, и жители вот-вот должны были получить квартиры, но планы резко изменились.