Белорусские архитекторы о сносе музея ВОВ: «Это начало масштабной беды»
25.08.2014 9 5156
Карина Попкова
2 августа в торжественной обстановке был открыт новый музей ВОВ, спроектированный архитектором Виктором Крамаренко. После этого события стало окончательно ясно, что старое здание музея на Октябрьской площади городу не нужно. Совсем недавно рабочие приступили к его демонтажу. Мы решили поговорить с архитекторами и спросить, как они относятся к сносу исторического объекта и что, по их мнению, лучше всего построить на месте бывшего музея ВОВ?
Снос историко-культурной ценности, построенной в 1964 году и спроектированной Георгием Бенедиктовым и Георгием Заборским, займет 5 месяцев. В 2008 году появилась информация, что на этом месте планируется построить 36-этажный отель Kempinski, спроектированный также Виктором Крамаренко. После говорили о том, что здесь будет построено другое высотное здание, по стилю совпадающее с расположенным рядом бизнес-центром. Свои варианты застройки предлагало и бельгийское архитектурное бюро. Их концепция — это 24-этажный отель с номерами и апартаментами.
Виктор Крамаренко, архитектор, профессор Международной академии архитектуры, действительный член Белорусской академии архитектуры, дважды лауреат Государственных премий Республики Беларусь:
— Я видел проект, который был представлен вместо музея, но это было давно. Все несколько раз поменялось. По-моему, снос старых исторических зданий является неправильным. С точки зрения архитектуры это здание красивое, его проектировали заслуженные архитекторы. Георгий Заборский — народный архитектор СССР, Георгий Бенедиктов — заслуженный архитектор республики.
Безусловно, время идет, здания устаревают, меняется их функция. В международной практике очень часто используют такой прием: сохраняется оболочка старых зданий, а их функциональное назначение меняется. Отмечу, что, возможно, я не знаю каких-то нюансов, которые не дают нам поступить так и может быть я не прав. Музей ВОВ получил другой адрес. Из освободившейся постройки можно было сделать административное помещение. Я считаю, что за фасадом этого исторического здания могла бы скрываться любая другая функция. Фасад можно было бы реставрировать, и, кстати, сделать его в соответствии с первоначальным проектом, который так и не был до конца реализован. В таком случае, площадь приобрела бы здания с нужными современными функциями, а историческая ценность сохранилась.
Если рассуждать исходя из того факта, что здание сносят, то я думаю, здесь уместно построить многофункциональный центр, который был бы полезен не только офисным работникам, если это будет офис, или гостям столицы, если это будет гостиница, но и посетителям площади, молодежи. Это могли бы быть торговые помещения, выставочные площадки.
Если говорить о стиле нового здания, то получается, что левая сторона площади выполнена в классическом стиле, значит правая, в частности новое здание, должна быть такой же. Иначе весь ансамбль потеряет архитектурное равновесие.
Георгий Заборский, внук Г. В. Заборского, архитектор, разработчик городских стратегий, директор архитектурной студии ITDB:
− Снос исторического здания музея Великой Отечественной войны − как минимум − глупость и недальновидность. Как максимум − часть более масштабной беды, которая со временем лишит наш народ самосознания, а наш город − инвестиционной привлекательности.
Дело не только в здании как таковом − дело в том, что оно играет свою особенную роль в композиции Проспекта Независимости и Октябрьской площади как единого целого. Рассматривать его отдельно − все равно, что рассматривать одну ноздрю вместо лица в целом.
Проспект Независимости − архитектурный ансамбль, едва-едва не вошедший в списки Мирового наследия ЮНЕСКО. Исправив несколько ошибок, сделанных в 1990-ые, и сделав это приоритетом в развитии центра города, мы могли бы добиться его включения в списки (а это значит: новый поток туристов, новый статус, новая привлекательность). Но это возможно только до тех пор, пока мы не разрушили одно из зданий, входящих в ансамбль.
Целая плеяда звезд-неоклассицистов создавала послевоенный проспект, как единственную овеществленную утопию советского союза. Это интересно всему миру − нужно только правильно подать этот исторический ресурс. Интерес ЮНЕСКО это подтверждает.
Большинство современных архитекторов, достаточно значимых, чтобы работать в центре Минска, и застройщиков, достаточно жадных, чтобы это делать, даже не знают, что такое ансамбль! Вот увидите: они воткнут на этой площади каркасное сооружение, облицованное металлическими панелями, как дешевый супермаркет в Лас-Вегасе или стеклянный фаллический небоскреб, и будут рады, что изнасиловали центр нашего города. А мы − горожане − потеряем неощутимую частичку гармонии нашей жизни, которую нам незаметно поставлял соразмерный, гармоничный, утонченно-негромкий, как хорошая классическая музыка, Проспект Независимости.
Конечно, для того чтобы осознать, что высота, ритм, пропорции и даже сама скромность, фоновость Музея ВОВ − необходимая составляющая красоты соседних зданий и проспекта в целом, чтобы увидеть ансамбль, нужно специально задумываться об этом, иначе все это − только фон нашей жизни. Но хорошая архитектура так и работает: ты не видишь ее и не слышишь, не замечаешь, а она работает, делает тебя спокойнее и лучше. Как чистый воздух.
К счастью, горожанам может быть понятнее другое: представьте себе, как на этом месте в горизонте города возвышается стеклянный украшенный колосс − и вы поймете, как он раздавит, уничтожит все сталинские дома с колоннами, Генштаб и обелиск на площади Победы, Троицкое и Оперный театр, и даже, по горькой иронии, Дворец Республики и президентскую резиденцию! Это то, чего точно нельзя допустить. У нас есть масса мест, самими гениальными планировщиками прошлого предназначенных для современной застройки, модернизации, таких, как проспект Победителей, практически весь Фрунзенский район, новый Парус — он тоже прекрасно вписался. Ждет инвесторов аэродром «Минск-1»…
В этих условиях замысел сноса или другого коммерческого освоения площадки музея ВОВ выглядит как преступление перед городом в целом: Минск станет менее цельным, потеряет свое лицо (помните аналогию с ноздрей — так вот, без ноздри или с глазом на месте ноздри лицо смотрится как-то неприятно), и в конечном итоге инвестиционная привлекательность города станет ниже − и все ради того, чтобы застроить и освоить крохотный кусочек города, который кто-то счел недостаточно ценным.
Наконец, не стоит игнорировать тот факт, что старое здание музея ВОВ осталось практически последним местом на проспекте, которое служит не богу денег, а какой-то другой, высшей цели. Даже если вы недолюбливаете культ Второй Мировой и Великой Отечественной − нельзя не признать, что кроме денег, в городе должны быть и культура, и память, и места для раздумий на более сложные темы, чем предполагают ТЦ «Столица», кафе, клуб Dozari и гостиницы всех сортов… Уничтожим один из последних таких островков − и обнаружим себя не в Минске 2010-ых, а в Москве 1990-ых. Хотите?
В заключение: я никогда не был ретроградом. Город должен развиваться, функции − нарастать, честный и ответственный бизнес может сделать для города не меньше, чем хороший архитектор, а возможно, и больше… так что, если вы спрашиваете моего мнения о том, что делать − я скажу: прибегнуть к опыту Берлина 1990−2000-ых, главного архитектора Штиммана и других:
1. Объявить честный, открытый, широко освещающийся в СМИ и в интернете конкурс концепций и архитектурных решений. Я уже сегодня могу назвать вам десятки признанных в стране и за рубежом белорусских и европейских студий, которые будут готовы предоставить свои светлые головы в распоряжение минчан;
2. В условия конкурса должен войти ряд условий:
− сохранить габариты и высоту существующего здания, чтобы не нарушить ансамбль;
− интерпретировать, а не игнорировать, существующий ритм фасадов, окон, пилястр, расположение входов;
− сохранить, по возможности, наружные стены здания;
− включить в состав проекта, в сочетании, не только коммерческие или административные, но и общественно-культурные функции: от новых мини-музеев или театральных залов до библиотеки и сада, в котором можно будет, как раньше во дворе музея, отключиться от деловой городской суеты;
− включить в состав нового здания небольшие объекты, напоминающие о его историческом предшественнике − музее ВОВ.
3. Провести конкурс не в один, а в два этапа, чтобы после первого и специалисты, и жители города могли высказать свои предпочтения и этим повлиять на жюри.
4. А инвестиционный конкурс объявлять только на готовую концепцию с готовым проектом: поверьте, наш город достаточно крут, чтобы инвестор был готов вложиться в то, что нужно горожанам, а не в бесконечные шаблонные гостиницы. Просто мы пока не предлагаем, робеем − вот инвестор и идет по шаблону.
Если вместо сноса поступить по-берлински: пойти на грамотное переосмысление или реконструкцию − у нас будет шанс увидеть, как наш город входит в списки мирового наследия ЮНЕСКО; как доля культурных туристов возрастает до заметной в бюджете величины, а инвесторы продолжают вкладывать деньги в город, который не распродаёт себя по дешевке, а приглашает к осмысленному и взаимовыгодному сотрудничеству. А в нашей жизни будeт чувствоваться культурный ритм и спокойствие, как ласковая речь наших дедов − ведь мы не только сохраним, но и продолжим их великие дела.
А если мы пойдем на снос? Ведь это будет не последний объект. Что скажут вам дети и внуки, выросшие в жадной, не помнящей своей истории и заполненной лишь торговыми центрами пустыне? И будет ли нам хорошо рядом с ними, культурно обездоленными и отупленными?
После сноса Музея будет уже поздно: если можно вырвать одну ноздрю, почему бы и не продолжить? Пора менять отношение к городу: черта, за которой возврата из варварства не будет − уже под ногами.
